Всего записей: 862
Дата рег-ции: Авг. 2013
АВТОРИТЕТ: 6 Повысить/Опустить
Фильм "Легенда N 17" лауреата Госпремии России Николая Лебедева о великом хоккеисте Валерии Харламове, где великолепно сработал актерский дуэт Данилы Козловского, сыгравшего Харламова, и Олега Меньшикова, сыгравшего его тренера Анатолия Тарасова, - номинируется не только как лучший, но еще в 11 других позициях. Матч с канадцами в 1972 году был сродни полету Юрия Гагарина. "Но эта история - не документ, а образ - хоккеиста, страны, эпохи", - говорит режиссер Николай Лебедев.
О не знала, что Коле уже дали госпремию за Легенду)
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - Едва ли есть высшее наслаждение, как наслаждение творить. Гоголь Николай Васильевич
Всего записей: 1823
Дата рег-ции: Авг. 2013
Откуда: лермонтовские места
АВТОРИТЕТ: 7 Повысить/Опустить
Новый клип Газманова «Лед и пламя» посвящен хоккею. В основу сюжета легли кадры из фильма с Данилой Козловским «Легенда №17». На своем официальном сайте Олег Газманов отметил, что клип посвящен не только славному прошлому нашей хоккейной сборной, но и грядущим победам российских спортсменов на Олимпиаде в Сочи.
Сам певец в своем новом клипе тоже вышел на лед, правда, не на коньках. Газманов вместе с группой музыкантов выступает на льду, от которого идет пар, символизируя таким образом слияние двух стихий — огня и воды.
Всего записей: 3292
Дата рег-ции: Авг. 2013
АВТОРИТЕТ: 11 Повысить/Опустить
везунчик пишет:
Новый клип Газманова «Лед и пламя» посвящен хоккею.
Галя, это же ценнейшая находка! Я тебя обожаю!!!
Ой, как бы мне это запихнуть на сайт. Надо подумать.
А я люблю песни Газманова и то как он их исполняет. Хотя мой муж говорит, что у Газманова нет голоса, а мне всё равно нравится. А этот клип - так вообще чудо!
Всего записей: 271
Дата рег-ции: Нояб. 2013
Откуда: USA
АВТОРИТЕТ: 2 Повысить/Опустить
Мне было любопытно, насколько события описаные в фильме соответствуют действительности (конечно, как пишет автор, фактические неточности ни в коем случаю не умаляют достоинства фильма) . Если кому-то интересно, вот что я нашла:
Всего записей: 4495
Дата рег-ции: Авг. 2013
Откуда: Москва
АВТОРИТЕТ: 21 Повысить/Опустить
везунчик пишет:
Новый клип Газманова «Лед и пламя» посвящен хоккею.
Блин, как бы поаккуратнее высказаться?))))))))))))) Лучшее в этом видео-это видеоряд конечно))))) Да простит меня Газманов, песня совсем не подходит к изображению…. не бейте только!!!!! Как бы это сказать, простовата, как и большинство его произведений!!! Господа офицеры-это шедевр, тут не спорю, песня по мурашек…. Ну что же он не поднатужился, поинтереснее мелодию придумать…… ах…. ну ладно, я не муз. критик , но мне не очень…. А вот смотреть на кадры можно сколько угодно!
Всего записей: 1823
Дата рег-ции: Авг. 2013
Откуда: лермонтовские места
АВТОРИТЕТ: 7 Повысить/Опустить
гостья_из_далека СПЕШИАЛ ФО Ю и всех кого волнует, что в реальности все был не так меня вот не волнует и мне хорошо
Как аварию Харламова перенесли на 4 года назад«Легенда № 17». Сценарист – о создании фильма 26 июня 2013 года, среда. 09:00 «Легенда № 17». Сценарист – о создании фильма Угроза и признание Тарасовой, запрет на фамилию Третьяка, канадцы-гориллы – в беседе нашего обозревателя со сценаристом Михаилом Местецким. Автор:Игорь Рабинер
Я страшно боялся не успеть увидеть "Легенду № 17" на большом экране. Ведь когда она шла в кинотеатрах, ваш корреспондент почти на три недели убыл в командировку в Южную Америку, а едва вернувшись, ещё на две заболел. Когда же всё-таки доковылял до кино, близился конец второго месяца проката. Далеко не всегда фильмы дотягивают до таких сроков. Всё могло закончиться в любой день.
Насчёт заказа билетов заранее мы с женой даже заморачиваться не стали – по всем прикидкам, к этому времени аншлагов уже быть не могло. И тут – картина маслом. Билет в кассе оставался ровно один. Ждать полуночи, когда начинался следующий сеанс, было невозможно, а наутро была очередная командировка. На мольбы помочь твердокаменная администраторша и бровью не вела, попытка же продемонстрировать журналистские "корочки" вызвала у неё усмешку: мол, даже Никита Михалков, чья студия "Тритэ" и снимала "Легенду…", пытался кого-то по блату провести, но неудачно. Верилось в это, если честно, с трудом.
И всё же демонстрация удостоверения Союза журналистов России бесследно не прошла: увидев, что несколько Михаил МестецкийМихаил Местецкийсвободных мест в зале осталось, всемогущая начальница сжалилась и пустила нас обоих. При условии, что в случае прихода всех опоздавших кто-то один непременно покинет помещение. К счастью, до этого дело не дошло. Но раз ты попал на кино о спорте по сути как журналист – так не просто смотри, а работай! И к концу просмотра у меня уже родились десятки вопросов к создателям самого кассового фильма о спорте в истории страны. Создателей, правда, ещё оставалось найти — но социальные сети здорово облегчают этот процесс.
Тем же вечером я списался в "Фейсбуке" с одним из двух авторов сценария "Легенды № 17" Михаилом Местецким. Невзирая на крайнюю степень занятости (победитель прошлогоднего "Кинотавра" в разделе "Короткий метр" с фильмом "Ноги – атавизм" нынче по 16 часов в сутки готовится снимать своё первое полнометражное кино как режиссёр), пообщаться 32-летний Местецкий согласился охотно. И в почти двухчасовой беседе, первая часть которой – перед вами, кухню картины о Валерии Харламове и Анатолии Тарасове раскрыл, на мой взгляд, максимально откровенно.
Беседу я начал с рассказа о том, до какой степени "Легенда № 17" пошла в народ: во время недавнего матча футбольных сборных Португалии и России один из болельщиков отреагировал на очередной невыход в стартовом составе Алана Дзагоева твитом: "Когда через 50 лет будут снимать фильм "Легенда" о Дзагоеве, роль Тарасова сыграет Фабио Капелло". Местецкий, который до сих пор, мне кажется, до конца не верит в масштаб популярности своего детища, только головой покачал.
"ПРОИСХОДЯЩЕЕ С "ЛЕГЕНДОЙ" — ШОК"
— Для нас с моим соавтором Николаем Куликовым всё происходящее с "Легендой…" — большой шок, — сказал сценарист. — Конечно, мы писали с надеждой, что это кино найдёт своего зрителя – но чтобы до такой степени… Изначально решили: пишем для 10-летних мальчишек. В школе я был освобождён от физкультуры и до 20 лет вообще бегал от спорта как от огня, а на спортсменов смотрел как на людей с другой планеты. Что я могу всерьёз сказать о спорте взрослым — тем более тем, кто им по-настоящему увлечён? А вот ребятам – примерно представлял. Мы надеялись, что после просмотра фильма пара-тройка мальчишек оторвётся от нюхания клея (или, при лучшем раскладе, встанет из-за компьютера) и пойдёт в хоккейную секцию. Но вдруг выясняется, что кино отозвалось в сердцах намного большего числа людей. Нас это очень удивило. И уж тем более мы не могли предположить, что юниорская сборная России перед стартовым матчем чемпионата мира в Сочи против американцев в полном составе посмотрит этот фильм, а потом выйдет на лёд и обыграет действующих чемпионов мира. Всё это давно вышло за пределы наших ожиданий. И аналогия с Дзагоевым, которую вы привели, из той же серии.
— А как, кстати, хоккеисты "молодёжки" на кино отреагировали? — Меня там не было. Присутствовал только на премьере, а к промо-поездкам сценаристов не привлекли. За всех отдувался Данила Козловский (актёр, сыгравший Харламова. — Прим. "Чемпионат.com"), иногда – режиссёр Николай Лебедев. Вообще, прекрасно отдаю себе отчёт в том, что это в первую очередь продюсерский проект. Главным его мотором стал Леонид Верещагин, хотя в списке продюсеров значится много людей. Именно он тащил эту идею зубами, меняя исполнителей… да многих, включая сценаристов. А это очень важно: в любом большом проекте должен быть один человек, который протаранит все стены, пройдёт путь от начала до конца. Огромна и роль Лебедева. Мы же написали сценарий, и это продолжалось очень долго: почти год его переделывали, переписывали. А потом он был принят – и снимали уже без нас.
— Вы обмолвились, что сценаристов меняли. То есть до вас ещё кто-то был? — Да. Получилась достаточно классическая для кино история. Вначале был написан сценарий, над которым работали очень уважаемые в профессии люди. Но знаете, какая там была проблема? Это был пересказ фактов – медлительный и подробный. Из него бы, может, и получилось интересное арт-хаусное кино, но точно не тот фильм, который хотел сделать Верещагин. Сейчас вижу много комментариев, где люди пишут: "Ну, биография Харламова – это же готовое кино, там и сценарий-то писать нечего!" Ну, тут мы можем провести чистый эксперимент: просто посмотрите другие фильмы про Харламова (а они есть!) и сравните. Когда мы о чём-то, чаще всего о совпадениях, говорим "как в кино", обычно это просто взять и перенести в кино как раз невозможно. События реальной харламовской жизни не были увязаны какой-то внутренней логикой, которую мы так любим в кино. И теряя которую, нам становится неинтересно смотреть фильм, — это закон кинематографа. Требовалось выстроить сюжет, где были бы какие-то логические кольца, где заявленные темы развивались бы и к финалу достигали кульминации. Например, как индивидуалист по натуре через преодоление приходит к коллективной игре… Это и есть драматургия, которой в жизни Харламова в чистом виде не было. Нам приходилось её вычленять, отсеивая кучу других тем. Меня смешит, когда в рецензиях пишут: как, например, можно было не упомянуть о дружбе Харламова с Мальцевым? Да у Харламова была жизнь, наполненная бесконечным множеством событий. И нашей задачей было не упомянуть их как можно больше, а укрупнить центральные. Это очень сложно. Я и в своей-то жизни с трудом могу вычленить краеугольные темы – что уж тут говорить о жизни другого человека. Такого человека.
"ПУСТЬ ТАРАСОВ ПОЕДЕТ С КОМАНДОЙ В КАНАДУ!"
— Каково ваше, сценаристское восприятие Харламова? — Мы относимся к нему с огромным пиететом. И вовсе не хотели шуровать палкой в осином гнезде, как делают создатели иных фильмов. Наоборот, мы стремились очень деликатно подойти к его судьбе. А вопрос обмана… По поводу некоторых вещей мы просто сломали себе голову. Надо было придумать всё так, чтобы и не передёрнуть факты, и в то же время не разменяться на формальное им следование, уйдя от сути. Отсюда некоторые события жизни переставлены местами. Это тот минимум вымысла, на который мы не могли не пойти. Был ещё более лёгкий путь – придумать то, чего в жизни вообще не было. Например, у нас была проблема. В фильме два главных героя – Тарасов и Харламов. Но кульминация фильма, первый матч Суперсерии-72 с канадцами, происходит без Тарасова. И мы понимаем, что треть фильма будет без второго главного героя. Любой драматург вам скажет, что это катастрофа. Особенно в свете того, что главный конфликт весь фильм идёт между ними двумя. И вот мы сидели и думали. Дать ли какие-то флешбеки, когда Харламов находится в Канаде – как он вспоминает, чему его учил Тарасов? Но это был бы очень пошлый, банальный приём.
— Кстати, момент, когда Тарасов приезжает в аэропорт, чтобы проводить сборную за океан, для меня чуть ли не самый сильный в "Легенде…". В этот момент, что называется, накатило. — Мы пытались сделать его сильным. Но ведь оставалась ещё целая треть фильма! Возникла одна мысль, к которой нас склоняли в том числе и продюсеры. По крайней мере, был серьёзный разговор – ну пусть Тарасов поедет с командой в Канаду! Кто, мол, в целом помнит, что он в Москве остался?! Вот до такого доходило. Но мы понимали, что если так поступим — это будет безобразие. Михаил МестецкийМихаил МестецкийИ потом родилось решение, абсолютно иррациональное, что Тарасов ходит по своему двору с палкой и в каком-то мистическом состоянии помогает команде на расстоянии в тысячи километров. Таким способом была выполнена задача, которую, казалось, выполнить невозможно.
— А каким вообще был ваш замысел фильма и как он пробивал дорогу к продюсеру, а через него – к зрителю? — Помимо Верещагина было ещё два продюсера – Светлана Дали и Мел Борз. Это молодые ребята, они только начинают свою работу в кино, но сами из хоккейной среды, как-то связаны с КХЛ.
— Мел Борз, если не ошибаюсь, сын бывшего президента хоккейного "Спартака" Гелани Товбулатова Муслим? — Именно. Они носились с идеей этого фильма, и взаимная удача, что встретили Верещагина, а он – их. Думаю, они понимали, что никогда бы сами не сделали такое кино. Встреча произошла давно — наверное, ещё в 2006 году. Идея попала Верещагину в самое сердце, потому что Суперсерия-72 – одно из самых мощных впечатлений его юности. Он болел этой историей, и когда начинал о ней вспоминать — загорался сразу. Был написан первоначальный сценарий. Когда пришли мы, за плечами лично у меня не было практически никакого опыта. И взяли нас, что называется, про запас, на всякий случай. Там было ещё две группы сценаристов, включая голливудскую, которые переписывали первоначальный вариант. Первое, за что продюсеры зацепились и почему вообще начали с нами разговаривать, — мы предложили им идею, которая была по-своему революционной.
— Какую? — Мы предложили не заканчивать фильм смертью Харламова.
"ПЕРЕНЕСТИ АВАРИЮ НА 4 ГОДА НАЗАД – КАК НОГИ СЕБЕ НА ГОЛОВУ ПЕРЕСТАВИТЬ!"
— Вот как! Это один из важнейших вопросов, которые у меня были, — и вы сами на опережение его подняли. Понимаю, что высказываюсь цинично, но для кино сюжет гибели великого хоккеиста в повторной автокатастрофе невероятно выигрышен. Тут уж действительно "ничего придумывать не надо". — Да. Но на самом деле – нет. Сюжет, когда герой в конце погибает, причём нелепо, на закате карьеры – это сюжет падения. О том, как герой взлетел – а затем разбился. Идея показать финал выходом на пик показалась нам гораздо более человечной. В принципе мы все умираем. И если исходить из этого, в жизни нельзя найти вообще ни одной счастливой, воодушевляющей истории.
— Но когда легенду не берут на Кубок Канады-81, она гибнет в тот момент, когда сборная находится за океаном и команда в его память выигрывает турнир, — это же невероятный драматизм. Весь зал уходил бы зарёванный. — Зарёванный и… подавленный. Да, кино должно будить чувства. И из зала после этого фильма люди выходят заплаканными. Но это другие слёзы. Это не слёзы безнадёжности и трагизма, а слёзы любви – к этому человеку, которого мы увидели на экране, к его команде, к их силе воли. И мы предложили добиваться как раз их, этих слёз, а не убить героя и зрителя вместе с ним. Это было решение, которое очень понравилось Верещагину. Но мысли о том, чтобы закончить фильм Суперсерией, у нас не было. Потому что одно из самых мощных событий харламовской биографии, где он показал себя героем, титаном – восстановление после первой аварии. Перед этим многое можно списать на чистый талант, на удачу. Здесь же – настоящее героическое поведение, которое в фильме, мне кажется, показано вполне правдиво. Поэтому мы думали закончить фильм победой в первом матче после возвращения Харламова в хоккей. Причём, по-моему, он вышел буквально на пять минут, чтобы попробовать – и стадион встал, устроив ему овацию. Но когда мы написали первую версию, Суперсерия оказалась настолько драматичной, что была явной кульминацией. Стало ясно, что после неё, этого эмоционального пика, нельзя показывать уже ничего.
— И как же быть? — Возникла идея. Замечу, не у нас. У меня как историка по образованию мозги до этого не дошли бы. Режиссёр Лебедев предложил: давайте, говорит, перенесём катастрофу на четыре года назад и сделаем её перед Суперсерией.
— Вам тяжело далось это решение? — Не то слово. Это как ноги себе на голову переставить! Для нас это было решением чудовищной сложности. Мы на две недели даже взяли тайм-аут – просто чтобы потом перечитать, понять, как это вообще возможно. Но после очень долгих обсуждений с Верещагиным и Лебедевым на это всё же пошли.
"ТРЕТЬЯК ЗАПРЕТИЛ УПОТРЕБЛЯТЬ В ФИЛЬМЕ СВОЮ ФАМИЛИЮ"
— С кем-то из хоккейных людей советовались? — В таких решениях – нет.
— Ну вот, допустим, сын Харламова Александр, как я понимаю, активно участвовал в этом процессе. С ним не говорили? — Он подключился уже на этапе после нашей работы. Там ведь была ещё большущая подготовка готового сценария к съёмкам – вопросы точности амуниции, поведения игроков. В сценарии же прописано далеко не всё. И вот там Александр как профессиональный хоккеист действительно оказал неоценимую помощь. Но сценарий писался раньше и уже был утверждён. У нас же вообще не было консультантов. До определённого момента нас с Куликовым вообще до них не допускали, поскольку всерьёз не воспринимали. Повторяю, там работало много сценарных групп, и мы, мягко говоря, фаворитами не были. Зато прочитали всё, что было написано про Харламова. Просмотрели всю хронику, все документальные фильмы. И получили много ценной информации. Сыграло роль ещё и то, что после первого фильма о Харламове у многих людей, которые могли бы консультировать, было очень настороженное, холодное отношение к проекту. Например, у Владислава Третьяка и Татьяны Тарасовой. Третьяк просто запретил употреблять свою фамилию в фильме.
— То-то я хотел понять, почему его там нет! А ещё — почему нет ни лучшего снайпера Суперсерии Якушева (его фамилия только один раз на табло возникает), ни Рагулина, ни Михайлова с Петровым… — Если брать тройку Михайлов – Петров – Харламов, то в ней не было какого-то драматического, конфликтного начала. Они были просто в хороших отношениях, а когда нет конфликта – нет и кино. Поэтому, при всём уважении к ним, при наличии главного героя в лице Харламова невозможно было вытащить Михайлова с Петровым на первый план.
— А вообще, существуют ли в жанре байопика, то есть biography&picture некие неписаные законы – каков может быть процент допустимого художественного вымысла? — Никакой строгой теории на этот счёт нет. Вопрос только в одном – насколько зрелищным вы хотите сделать фильм. Есть точнейшие байопики, где с биографической точки зрения не придраться ни к чему. Или фильм Учителя "Дневник его жены" про Бунина. Я обожаю такое камерное кино, но оно делается для узкой интеллигентной аудитории. Там особых натяжек нет — но в этом случае, конечно, страдает зрелищность. Установил бы такую зависимость: чем большую аудиторию вы хотите привлечь, тем больше нужно увязывать события жизни героев той логикой, которой в реальной жизни не было и быть не могло. А мы понимали, что должны сделать фильм, который будет смотреть куча народа.
"ТАРАСОВА СКАЗАЛА: "НЕ ПОНРАВИТСЯ – УЙДУ ПРЯМО ПОСРЕДИ ПРЕМЬЕРЫ!"
— Возвращаясь к Третьяку – общались ли с ним после выхода фильма? Как он в итоге к нему отнёсся? — Читал его отзыв – и было приятно узнать, что его отношение поменялось на диаметрально противоположное. И он, и Тарасова теперь говорят об этом фильме тепло.
— Это не после оценки ли Владимира Владимировича? – Послушайте. Тарасова была на премьере. До всякого Владимира Владимировича. Я сидел в другой части зала, а Коля Лебедев рассказывал, что она ему сказала: "Вы не обижайтесь, но если мне не понравится, то я встану и уйду прямо посреди показа". Это на официальной премьере, надо понимать напряжение! Страшное чувство. Когда тебе такое говорят, и ты отдаёшь себе отчёт, что это Татьяна Тарасова, человек с непростым характером…
— Как у папы. — Да. И она сделает так, как сказала. Коля сидел, вжав голову в плечи, и время от времени косился на её силуэт. Он рассказал, что после фильма она вышла и, боюсь соврать, по-моему, просто поклонилась ему. В любом случае я читал её фразы, где она очень хорошо отзывалась о "Легенде…". И говорила, что это – её отец. Мол, понятно, что Олег Меньшиков внешне выглядит не так, но по духу – вылитый Анатолий Владимирович. И этот фильм попал ей точно в сердце.
— Я перекинулся парой фраз о нём с Александром Якушевым, и ему в целом понравилось. И о том же переносе аварии он сказал, что художник имеет право на такой вымысел. — В отзыве кого-то из хоккеистов сборной я прочёл комментарий, который прекрасно понимаю: в той серии были игроки не хуже Харламова. Тот же Третьяк, поскольку к тому же вратарь, фигура обособленная, пожалуй, был даже позвёзднее. Тот же Якушев. И я пойму хоккеистов, которые предъявят нам претензии, что мы перетягиваем одеяло на Харламова. Но фильм – про него! Мы читали книжку Харламова – с ним, скажу, работал какой-то сильный журналист. И по многим показателям видно, что Валерий был просто хорошим парнем. Мягким, деликатным. И когда мы "взрываем" его характер в фильме – не было в жизни таких моментов. Просто по его психофизике. Но мы посчитали, что в кино он должен был чуть жёстче, чем на самом деле.
— Я бы сказал – капитанистее. По большому счёту, из Харламова в этом фильме получился не он сам, а некий собирательный образ. — Абсолютно. Золотые слова. Собирательный образ спортсмена, который из легкомысленного мальчишки через какие-то диковатые поступки вырастает в серьёзного, матёрого и спортсмена, и человека.
"МОЯ БОЛЬ – ТО, КАК ВОПЛОЩЕНЫ КАНАДЦЫ"
— Тот же Якушев, с которым мы пересеклись на вечере закрытия сезона КХЛ, обмолвился, что через несколько дней планировался просмотр фильма в канадском посольстве. Очень интересно, как его там восприняли, учитывая, что канадцы показаны откровенно карикатурно. — Не был, не знаю. Если говорить о воплощении нашего сценария в фильме, то там, мне кажется, масса абсолютно гениальных находок Лебедева. И чуть ли не единственная моя печаль – это канадцы. В сценарии мы не так их прописывали. Понимаю Колины мотивы. Он человек, который очень хорошо чувствует большое зрелищное кино, обожает Спилберга. И он решил сделать так, чтобы все увидели: в канадской форме на лёд выходит страшная сила. Она должна была нас напугать всем своим видом. Когда мы смотрим в компьютере, попивая дома чаёк, на этих канадцев в Суперсерии, они вовсе не выглядят так монструозно.
— Такую гориллу из того же Фила Эспозито сделали… — Может быть, Коля попытался показать канадцев глазами наших ребят, которые первый раз их увидели. По всем воспоминаниям, это было что-то страшное. Они гигантские, все жуют жвачки, выходят без шлемов, и в этом тоже ощущается какая-то лихая бравада: расшибём головы, но разнесём вас в щепки. У Орра, если не ошибаюсь, 18 швов на голове было! И ужас у наших ребят поначалу был такой, что Коля как раз и попытался передать его вот таким чуть гиперболизированным образом.
— Этот ужас и воплотился в 0:2 на первых минутах. — Да. В этом была драматургия этого матча с полным обвалом вначале. Тем не менее претензия справедлива: мне кажется, что фильм не проиграл бы, если б канадцы не были такими гориллами. Правда, потом это было чуть снивелировано диалогом Харламова и Эспозито после матча, когда оба выражают своё восхищение друг другом.
— Опять же — натяжка, учитывая, что Харламов не говорил по-английски. — Он хорошо знал испанский, и у нас была идея, чтобы он с кем-то из игроков поговорил по-испански. Но потом мы решили, что такой нюанс, как знание или незнание Харламовым английского, известен лишь самому узкому кругу людей. А учитывая, что фильм на сегодня посмотрели 5 миллионов человек, это всё-таки допустимая натяжка.
— По поводу ужаса, воплотившегося в 0:2, вспоминаю точнейшее, как мне кажется, высказывание великого советского спортивного журналиста Льва Филатова: "В движениях мяча заключены движения человеческой души". Ваш фильм – именно об этом? — Конечно. Применяя эту замечательную фразу конкретно к фильму, у нас была задача, особенно в канадском матче, чтобы ни один гол, ни один игровой эпизод не был просто о том, кто и как забил. Там везде решается какой-то человеческий конфликтили реализуется некая метафора. И в других хоккейных эпизодах – тоже. С Чебаркулем, с Тарасовым… Когда мы смотрим реальный футбольный или хоккейный матч, работает та интрига, что результат неизвестен и невозможно предсказать, куда покатится мяч или полетит шайба. А в кино хоккей в чистом виде воздействовать на людей не может. Мы поняли это на опыте других спортивных фильмов. Счёт игры Канада – СССР и так все знают! Каждый матч и гол должны быть чем-то большим, чем просто матч и гол!
"ВЫЧЕРКНУВ ЧЕРНЫШЁВА, ВЗЯЛИ ГРЕХ НА ДУШУ"
— Воплощение Анатолия Тарасова Олегом Меньшиковым стало для меня величайшим откровением картины. Если брать внешнюю фактуру, более разных людей трудно себе представить. Но проходит несколько сцен – и ты веришь, что это вправду Тарасов. Как вообще получилось, что роль досталась Меньшикову? — Открою небольшой секрет – думаю, теперь уже можно. Изначально ему предложили роль Балашова (партаппаратчика, объявившего войну Тарасову и выигравшего её, которого в итоге прекрасно сыграл Владимир Меньшов. — Прим. "Чемпионат.com"). Меньшиков, прочитав сценарий, сказал, что единственная роль, которая здесь как-либо может его заинтересовать, это роль Тарасова. Думаю, он сказал это скорее в шутку. Просто чтобы вежливо отказаться от роли Балашова. Верещагин с Лебедевым очень долго обсуждали, как быть. Перебирали всех актёров. Понятно было, что Тарасова должен играть титан. И вдруг стало понятно, что ещё пару десятилетий назад у нас были такие титаны, которые по фактуре могли бы подойти. Но сейчас много великих советских актёров вышли за седьмой десяток. Того же Тарасова мог бы сыграть тот же Меньшов, будь он моложе. Или Шакуров. В общем, выяснилось, что примерно 50-летнего, крупного и по масштабу, и по габаритам актёра, который подошёл бы на эту роль, просто нет! И, обсуждая это, продюсер с режиссёром пришли к решению, даже сама постановка вопроса о котором была сложнейшей. Но Лебедев потом говорил, что первая же читка с Меньшиковым сняла у всех любые сомнения. Это гениальный актёр – и он сразу же перевоплотился в Тарасова. Счастлив, что он его сыграл – хотя, конечно, когда мне сказали об этом, я просто обалдел. Ведь когда мы писали сценарий, то представляли в этой роли грузного человека… Тарасова. Видимо, эта роль привлекла Меньшикова потому, что он понял: есть куда развиваться, какую ещё грань таланта показать.
— Тарасов в сборной был помощником Аркадия Чернышёва, и к великим победам сборную СССР приводил именно их тандем – доброго и злого следователя, кнута и пряника. А Чернышёва в фильме вовсе нет… — Это тоже большой грех, который у нас на душе. Конечно, Чернышёв играл огромную роль в сборной. Но не влезал он в этот сюжет, вообще никак не влезал! Получалась просто картонная фигура. Кулагина мы увязали: он тренировал Харламова в молодёжной команде ЦСКА, а потом стал вторым у Тарасова – и таким образом проходил через весь сюжет. А Чернышёва мы с болью в сердце из сюжета в итоге вынули.
— Были споры? — Разумеется. Мы были этакой тренерской командой, которая думала, оставлять ли в команде игрока. Но в итоге пришли к общему мнению. Чернышёву надо было бы делать весомую роль, а сюжет был и так переполнен.
— Показалось, что не слишком выписан образ Всеволода Боброва как личности — яркой и человечной. — Послушайте, ну и Брежнев не выписан, а просто сидит на трибуне… Мне кажется, мы показали Боброва с достаточным пиететом, и мне очень нравится актёр, который его играет. Да, он появляется в самом конце истории. Потом он повлиял на Харламова – но мы заканчиваем фильм 1972 годом, а кто скажет, что Бобров сыграл важнейшую роль в судьбе Валерия до 72-го? Прекрасно знаю, что отдельная песня – отношения Боброва с Тарасовым. И какая! Но наша работа в том, чтобы отсекать ненужное.
— Художественная правда не может полностью совпадать с исторической, так? — Или, по крайней мере, весь мир не влезет в ваше кино.
"ЭПИЗОД С БРЕЖНЕВЫМ ОСНОВАН НА ВОСПОМИНАНИЯХ ТАРАСОВОЙ"
— Коль скоро вы упомянули о Брежневе, то, думаю, прекрасно знаете, что в матче, когда Тарасов увёл команду с поля, со "Спартаком" играла не сборная, а ЦСКА. — Естественно. Но контрольный матч "Спартак" — сборная тоже был, и не один. Харламов играл и в ЦСКА, и в сборной. Эту чересполосицу надо было упростить — этим эпизодом мы переходим от ЦСКА к сборной и больше не морочим зрителю голову, чтобы он не запутался. Дальше уже только сборная. Да, мы здесь тоже сделали небольшую подтасовку. Но тут вот что ещё важно. Читал после выхода фильма целые статьи, что Брежнев, мол, на самом деле болел за ЦСКА, а не за "Спартак". Нашёл даже целый сайт в Интернете, посвящённый вопросу, за кого болел Леонид Ильич. Так вот, есть множество воспоминаний, и главным образом мы базировались на мемуарах Тарасовой. Она присутствовала на той игре и подробно описывала ту историю. В частности, то, что Брежнев болел именно за "Спартак", — в точности как в фильме. И она же описала как одну из самых страшных минут, когда на выходе со стадиона их ждала абсолютно разъярённая толпа, которая начала шатать автомобиль. Так что здесь я как раз апеллирую к историческим источникам.
— А фигура Балашова, партийного босса и врага Тарасова, насколько исторически правдива? Сам-то их конфликт для того времени абсолютно типичен. — Это тоже собирательный образ. Хотя существовал человек, который являлся прототипом Балашова, но мы не стали употреблять его фамилию. Тогда часто бывало, что фигура куратора – то от партии, то от КГБ – была неоднозначной. Мы и фамилию его настоящую не стали называть потому, что этот человек в действительности сделал и много хорошего для команды – об этом и в различных воспоминаниях писалось. Он же многим игрокам помогал, как в нашем фильме, с квартирами. Но тогда была такая система, что аппаратчики не могли позволить тренеру получать полный контроль над ситуацией в команде – их задачей было проникать в разного рода щёлочки, создавать конфликты. И он просто делал то, что требовала его работа. Что говорить про советские времена – я сейчас вижу много ребят, которые начинают курировать разные хорошие начинания и портят их изнутри. Абсолютно современная история…
Всего записей: 1823
Дата рег-ции: Авг. 2013
Откуда: лермонтовские места
АВТОРИТЕТ: 7 Повысить/Опустить
"Меньше всего мы хотели романтизировать СССР"Вторая часть беседы со сценаристом «Легенды № 17» Бобруйск под видом Монреаля, стоимость съёмок и как политика лезет в кино – в окончании интервью нашего обозревателя с Михаилом Местецким.
Автор:Игорь Рабинер
"БЕЗРУКОВ НА РОЛЬ ХАРЛАМОВА НЕ ПРЕТЕНДОВАЛ"
— Были ли какие-то другие кандидаты на роль Харламова помимо Данилы Козловского? Слышал историю, что он ещё до утверждения тренировался на льду как одержимый, в том числе под руководством Харламова-младшего. — Кастинг был большой. В конце остались три кандидата – все очень хорошие актёры. Чем взял Данила? Сейчас, готовясь к своему первому фильму как режиссёр, понимаю, что в актёре это качество чрезвычайно важно. И оно абсолютно харламовское, то есть напрямую связано с самой историей. Речь об упёртости, воле и фанатичном желании достичь цели во что бы то ни стало. Козловский вовсе не был фаворитом после первых проб. Но после них он сразу начал заниматься хоккеем. Притом что ему никто не давал никаких обещаний роли.
— Он действительно пошёл к Александру Харламову? — Нет-нет. Насколько мне известно, сначала он пошёл заниматься сам. Данила тогда ещё не был привлечён вообще ни к чему из того, что у нас называется preproduction. И, конечно, эта одержимость подкупила. Перед этим он уже работал со студией "Тритэ" в фильме "Шпион", то есть его, конечно же, знали. Но нужно было ещё многое. То, как Козловский вёл себя при подготовке к этому фильму, – пособие для молодых актёров. В результате он достиг того, чего заслуживает. Теперь Данила, наверное, главная суперзвезда своего поколения.
— Неужто Сергей Безруков на роль Харламова не претендовал? – (Улыбается.) Нет.
— Подтекст вопроса, думаю, вам понятен. — Бедный Сергей… На самом деле это актёр феноменального таланта. Но, в отличие от Меньшикова, который чрезвычайно избирателен в выборе ролей, он подходит к этому вопросу по-другому. Но тут есть и другая сторона: Меньшиков из-за этого очень мало снимается.
— Кто ещё из актёров до и во время съёмок совершал маленькие подвиги? — Это вопрос скорее к режиссёру. Я могу лишь рассказать о маленьком подвиге сценаристов. У нас были крайне сжатые сроки, первую версию нужно было написать очень быстро.
— Это за сколько? — По-моему, у нас было всего три недели. В кино всё время так. Тебе говорят: "Через такой-то срок нам нужен первый драфт". Ты лихорадочно его пишешь, при этом следующие два месяца – ни слуху, ни духу. Потом вдруг звонят: "Да, всё отлично, но через неделю нужно переписать это, это и это". И опять врубаешься в процесс. Мы уже составили план, утвердили его в "Тритэ", — и поехали работать в Коктебель… И поняли, что в том физическом состоянии, в котором находились, писать про спорт невозможно. Это был май. После зимы, сонные, страдающие от авитаминоза московские ребята – как тут напишешь о триумфе спорта?.. В общем, мы установили себе жёсткий спортивный режим. Два часа с утра – пробежка и всякие нагрузки – турник, отжимания. Потренировались – пять часов пишем. Затем ещё полтора часа тренировки и ещё пять – писать. Такой был режим. И после этого как-то ответственнее подходишь к описанию чужих нагрузок.
— Начать фильм со сцены в Испании с быками, а не со спорта как такового – это было для того, чтобы сразу не отвадить ту, увы, многочисленную аудиторию, которую сам хоккей изначально не интересует? — Было ясно, что испанскую линию Харламова в таком фильме нельзя проигнорировать. Но у идеи рифмы между корридой и хоккеем тоже была своя сложность. Мы прописали в сценарии и "инсьерро" — бег быков за смельчаками — и тореадора. И только потом вдруг хлопнули себя по лбам — ведь это же разные вещи! В инсьерро никакого тореадора нет! Позор, конечно, но хорошо хоть, что вспомнили об этом не после премьеры. Потом, конечно, ломали головы – и придумали одного быка, который прорвался во дворик, и там дядя Харламова, защищая маленького Валеру, выступил в роли тореадора.
— Кстати, у этой истории с прорвавшимся быком есть хоть какое-то отношение к реальности? — Ну, только в том, что Валерий действительно ездил с мамой и сестрой в Испанию в 1956 году. Хотя семья Харламова вообще-то жила не в Памплоне, где и проводится инсьерро, а в Бильбао. Но мы посчитали, что детство Валерия можем таким образом домыслить. Эта сцена, кстати, насколько я знаю, стоила миллион долларов. Только она одна.
— Она снималась прямо в Испании? — Да. По-моему, в соседнем городке с Памплоной. Изначально в сценарии присутствовал другой гигантский кусок про детство Харламова. Это был рудимент первого, ещё не нашего сценария. У Валеры в детстве было больное сердце, и папа втайне водил его на тренировки, чего мама не знала. Все хотели эту историю в фильме оставить – но потом стало ясно, что она всё-таки не о том, и с ней получается какое-то совсем детское кино.
— Этот эпизод выкидывали с болью? — Нет, я скорее был доволен. Мне всегда казалось, что детство в таком объёме в сценарий не влезет. Скорее за него держались продюсеры.
"ОТ ТИТРА О СМЕРТИ ХАРЛАМОВА ОТКАЗАЛИСЬ УЖЕ НА МОНТАЖЕ"
— А где проходила основная часть съёмок? — Много снимали в Белоруссии. Скажем, монреальский стадион "Форум", где проходил первый матч Суперсерии, давно перестроен. Зато точно такая же по модели арена была возведена в Бобруйске. И, соответственно, снимали эту игру там. Надо понимать масштаб вопроса. Ведь каждый матч в фильме проводится на разных стадионах! Не говоря уже о деревянном чебаркульском, который был выстроен для съёмок полностью заново, поскольку в реальности таких больше нигде не осталось. А на каждой существующей арене надо было стопить лёд, убрать рекламу из-под него, и залить новый. Понятно, как это сложно с учётом того, что съёмки проходили во время хоккейного сезона! С организационной точки зрения только столь крупная студия, как "Тритэ", с такими невероятными людьми, как продюсер Верещагин, на такое способны. И ведь не сказать, что у него на столе стоит вертушка в Кремль и с её помощью он легко решает любые вопросы. Просто это человек невероятной харизмы и целеустремленности. Только такие люди могли всё это осуществить.
— Мне очень понравилась сама съёмка хоккея. Главное — она передаёт дух игры. Что за приёмы были использованы в ней? — Опять же вопрос не совсем к сценаристу. Но, насколько я знаю, всем было ясно, что снимать хоккей так, как сейчас транслируют матчи, нельзя. По телевидению это выглядит хорошо, в кино же будет смотреться бедно. Надо было придумать способ, чтобы снимать игру как-то невероятно. Тогда была принята идея – стремиться показать хоккей изнутри. С точки зрения игрока. Как снять хоккей по-другому? Внешние съёмочные элементы на телевидении нынче продуманы суперпрофессионалами, камеры установлены где только возможно и даже пролетают надо льдом. Но единственное, чего не могут сделать в реальном матче, — снять игру с точки зрения хоккеиста. А режиссёр Николай Лебедев ставил малюсенькие камеры на клюшки, даже на шайбы! Это крохотные кадры, но они дают эффект присутствия прямо в этом котле. Думаю, хоккей на таком уровне никто не снимал. Многое помогал делать постановщик экшн-сцен из Канады. Но, конечно, главная заслуга в этом – режиссёра Лебедева. Матч с Канадой, например, он раскадровывал много месяцев, продумывая кадр за кадром всю драматургию, всю пластику этой кульминационной сцены.
— Почему все персонажи в фильме выступают под своими фамилиями и лишь Гусев именуется Гуськовым? — Харламов с Гусевым действительно вместе ездили в Чебаркуль, а потом через ЦСКА оказались в сборной. Но особо близкими друзьями — такими, как показано в фильме, — они не были. Харламов больше дружил с Мальцевым и некоторыми другими. Гусев жив и прекрасно знает, как всё было на самом деле. В связи с этим мы посчитали неправильным давать персонажу точную фамилию прототипа. Решение было принято уже на последнем этапе работы над сценарием, практически перед самыми съёмками.
— Можно ли рассматривать "Легенду № 17" как наш ответ американцам на их фильм "Чудо", ("The Miracle"), посвящённый победе студенческой сборной США над советской командой на Олимпиаде-80 в Лейк-Плэсиде? — Раз уж вы о нём вспомнили – расскажу, тем более что скрывать этот факт смысла нет. Решение снимать "Легенду" оформилось у Верещагина как раз после того, как он посмотрел фильм "Чудо". Он сказал: "Блин, у нас было такое же чудо, которое сокрушило и перевернуло нам всем сознание! И у нас нет об этом никакой памяти. Вымрет моё поколение – и всё, это сотрётся окончательно". В "Чуде" есть сцена, которая очень близка одной сцене в "Легенде № 17", и с этим связана интересная история. Помните, как хоккеисты из разных клубов после проигранного матча сборной ругаются, а тренер приходит, видит это и начинает их мучить?
— Конечно. — В "Чуде" тренер просто гоняет игроков от борта к борту до изнеможения, пока они не скажут: "Мы – сборная". Когда мы написали сценарий, Верещагин рассказал про эту сцену из "The Miracle": "Хочу, чтобы она была полностью перенесена в наш фильм". Понимаете, для сценаристов, сделавших свою полноценную работу, это ужасно – вставить в сценарий чужую сцену, будь она даже очень хорошей. Но Верещагин категорически сказал: только так и никак иначе. Режиссёр Лебедев тоже пребывал в ужасе. Потому что было понятно: шишки за то, что стырили целую сцену, полетят не в Верещагина, а в него. Мы страшным образом ломали голову, как бы её переделать таким образом, чтобы она была хоть чуть-чуть другой, но при этом сохраняла тот функционал, которого требовал Верещагин? И чуть ли не в последний момент придумали идею, которая, мне кажется, даже намного лучше той, что реализована в "Чуде". Когда хоккеисты катаются вокруг Тарасова и он говорит, допустим: "Спартак", стоп!". Спартаковцы останавливаются, а игроки другой команды по инерции врезаются в них и валят на лёд. Пластически получилось просто круто. Мы пришли и гордо доказали это Верещагину, хотя он нам долго говорил: "Ребята, не морочьте ни себе, ни мне голову: вы не придумаете лучшего решения, чем есть в Miracle!".
— Фильм обрывается на первом, триумфальном матче Суперсерии. О том, чтобы упомянуть, что серию в целом сборная СССР проиграла, не могло быть и речи? — Почему же? Конечно, разговор об этом заходил, и мы долго думали, что нам тут делать. Но в итоге упоминать о поражении в Суперсерии-72 не стали. На самом деле, почему тогда не упомянуть, что следующая серия, в 74-м, была вчистую выиграна? А потом было ещё несколько Суперсерий. Просто у нас в кадре – первый матч Суперсерии, который был выигран. Всё честно. Мы остановили историю в этот момент. А о том, что происходило дальше, желающим можно будет сделать сиквел. Была идея сделать в конце титр либо закадровым голосом сказать об этой и последующих Суперсериях. И другая идея — показать титром в конце, что Харламов погиб. Но потом от всего этого отказались. Причём от титра о смерти Харламова — уже на монтаже. То, что его не сделали, я увидел уже на премьере. И абсолютно согласен с этим решением.
"БЮДЖЕТ – 13 МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ. СБОРЫ – УЖЕ 30 МИЛЛИОНОВ"
— Кинокритик из Украины Семён Случевский считает, что недопустимо маргинализирован образ отца Харламова. Притом что как раз папа пробудил в нём интерес к хоккею и натренировал во дворе так, что болезнь сердца отступила. — Почему маргинализирован? Да, он был простой рабочий на заводе, который поднял своего сына и повёл в секцию. А что, у нас только профессора должны были своих сыновей в хоккей вести? Отвечаю за одно: это был очень хороший, но очень простой мужик. Делать его интеллектуалом – зачем? Видел его интервью, и мне кажется, в фильме он весьма убедителен и, главное, приятен. А то, что был немного под каблуком у жены-испанки, так это нормальная жизненная история.
— Понятно, что Александр Харламов не может хорошо помнить своих родителей – они погибли, когда ему ещё и шести не исполнилось. Но как он оценил образ отца? — Мы с ним ни разу не общались, но вижу, что он активно участвует в поддержке фильма. Что уже говорит о многом. Думаю, что это было очень грамотное решение Верещагина – аккуратно и вовремя вовлечь в эту историю родственников. Они снялись в фильме, дали полезные советы. Это очень помогло "Легенде…" и со всех сторон было хорошо.
— Какой отзыв о картине тронул вас больше всего? — Сейчас, когда готовлюсь к работе над новым фильмом и бывают минуты тревоги и печали, не отказываю себе в удовольствии залезть во "ВКонтакте" и набрать в поиске "Легенду № 17". И посмотреть, что пишут люди. Во-первых, там каждые 10-15 секунд (а когда фильм пошёл в прокате, каждые две секунды!) появлялось новое сообщение, и это тоже производило впечатление. Один отрицательный отзыв приходился и приходится на сотню восторженных. И очень много эмоций от 15-16-летних ребят. А собственно, в этом возрасте кино и попадает в вас, как никогда больше не попадёт.
— Очень верное замечание, и вот почему. В юности я поигрывал на гитаре, и практически все песни, которые выучил и изредка играю по сей день, пришлись на период с 15 до 20 лет. — Абсолютно! И когда вижу, что люди, находящиеся в нём, пишут о "Легенде…" как о самом классном фильме в их жизни (а таких отзывов очень много) – становится хорошо. Конечно, взрослые люди, особенно искушённые в кинематографе, намного сдержаннее. Но это понятно. Я бы сам был сдержан. Смешно, что вокруг фильма уже пошли какие-то перевранные цитаты, слова, которых там просто нет, зато с портретом Данилы Козловского. "Любовь сама тебя найдёт. "Легенда № 17". Почему? Там нет таких слов! Но смотрю на это и понимаю: всё, это стало народным кино, полностью ушло из-под нашего контроля. И это классно.
— А сколько, если не секрет, стоило снять "Легенду…"? — Где-то написано, что 10 миллионов евро, где-то – 13 миллионов долларов, что примерно одно и то же. "Россия 1" дала такую рекламную кампанию, которая в ином случае стоила бы второй бюджет. Но в отличие от многих других проектов, этот фильм увидели и сказали: "Вот ему мы окажем всю поддержку, которую можем".
— А обычно среднестатистический фильм вашей степени популярности, с пятью миллионами зрителей в кинотеатрах, сколько стоит? — Давайте сравним с США — ведь "Легенда № 17" выдержала в России конкуренцию именно с западными блокбастерами. У нас такие фильмы выходят иногда раз в год, иногда и того меньше. Из недавних так выстрелило только "Метро". Так вот, в Штатах подобные фильмы имеют бюджет в 100, 200 миллионов долларов. На самом деле российским продюсерам приходится предпринимать чудеса профессии, чтобы выдержать конкуренцию и при этом делать кино за 13 миллионов. И только кажется, что это большой бюджет и все купались в золоте. На самом деле все там получали очень мало и снимали этот фильм, потому что очень хотели это сделать, а не по каким-либо другим причинам.
— Сколько на сегодня составляют кассовые сборы? — Насколько я видел, 30 миллионов долларов "Легенда…" в прокате уже собрала. Плюс сейчас она продана в другие страны. Кроме того, ещё не было показа по телевидению. Так что, думаю, ещё доберёт. Видел прекрасные объявления в Интернете: мол, в связи с многочисленными просьбами зрителей прокат "Легенды № 17" продлён, или показы тех или иных иностранных фильмов заменены нашим. Вот вы где его посмотрели?
— В кинотеатре. Как раз "на флажке". — И это здорово, потому что считаю "Легенду…" фильмом абсолютно кинозальным. Вы не представляете себе это чувство, когда на премьере – заранее-то это было абсолютно неизвестно – после каждой нашей шайбы в матче с канадцами люди начали орать: "Гол!" И потом по отзывам я видел, что это происходило по всей стране. Люди писали, причём массово: впервые они видели в наших кинозалах, что народ кричал: "Гол", а главное – аплодировал на титрах. Вот такие чудеса нельзя ни спрогнозировать, ни потом воспользоваться На съемочной площадке фильма "Легенда № 17"На съемочной площадке фильма "Легенда № 17"ими. Потому что повторить такое механически – невозможно. Вот сейчас будет сниматься фильм про Льва Яшина…
"ЛЕГЕНДА № 17" МОЖЕТ ВСЕРЬЁЗ… НАВРЕДИТЬ НАШЕЙ КИНОИНДУСТРИИ"
— Я хотел об этом спросить. И поинтересоваться вашим мнением о постыдной, по-моему, виртуальной драке разных сценарных групп. Драке за право освоить государственные деньги, которые явно будут выделены на этот проект с царской щедростью... — …И подлизнуть нужные зады. Это очень печально. А особенно грустно то, что "Легенда № 17" способна всерьёз… навредить нашей киноиндустрии. Парадоксальным образом. Она должна была здорово помочь, а может случиться противоположный эффект. Из-за того, что наше государство вдруг почувствовало: кино может быть одновременно патриотическим и кассовым. Раньше оно достаточно аккуратно вмешивалось в кинопроцесс с конкретными "заказами", потому что было очевидно: патриотическое кино ничего не соберёт. Фильмы делались на заказ и проваливались. И тут – "Легенда № 17"! Патриотическое кино? Да. И сейчас им показалось: раз "Легенда…" имела такой успех, мы закажем такое же, и будет такой же эффект. Соответственно, нужно перекинуть финансовые потоки с Фонда кино и его сложной системы на проекты, которые они сами определяют. "Легенду № 17" никто не заказывал. Студия "Тритэ" сама решила делать такой проект. А сейчас возникает иллюзия, что подобное кино можно заказать. Из этого точно ничего хорошего не получится. Потому что такие фильмы рождаются только из мощнейших амбиций. Амбиций людей, которые хотят сделать своё кино – о том, что их действительно волнует. Для большой аудитории, а не для того, чтобы угодить заказчику. Ведь если ты заказываешь кино, то должен быть готов к тому, что делаться оно будет, чтобы лишь формально освоить выделенный бюджет. По сути, под все эти тезисы о политических интересах государства начинаются разговоры о необходимости введения госзаказа в кино, то есть фактически цензуры. По крайней мере, по отношению к проектам, имеющим господдержку. Именно сейчас идёт такая буза, и везде, к сожалению, приплетают "Легенду № 17".
— Вдова Яшина Валентина Тимофеевна отреагировала на известие о кино про мужа в эфире телеканала "Дождь" так: "Помру – тогда можете художественный фильм делать… Видела про Боброва фильм – отвратный". — Я её понимаю. Поэтому в нашем случае и с родственниками, и с игроками сборной долго велась тонкая дипломатическая работа – чтобы они поняли и приняли нашу идею. Ведь в принципе могут прийти любые люди и начать в фильме песочить память мужа, брата, партнёра…
— Валентина Тимофеевна как раз и говорила про фильм о Боброве: "Там эта Санина танцует на столе. Ещё не хватало, чтобы меня там голую сделали, чтобы я танцевала", добавив, что будет слишком много вымысла о личной жизни. — История жизни Яшина была достаточно драматичной, наверное, там можно снять действительно хорошее кино. Просто боюсь, что под эту дудочку госзаказа, под то, что сам президент сказал, будет поставлена задача сделать так, чтобы с идеологической точки зрения было не подкопаться. Условно говоря, вот мы писали главного антагониста Тарасова – Балашова. Так вот, уверен: если бы у нас был заказ от Путина, такой образ просто бы не прошёл. Был бы прилизанный Харламов, который немного пободался с Тарасовым, а потом всё стало прекрасно. Борьба хорошего с лучшим. Большая беда заключается в том, что если дальше всё пойдёт таким путём, сильно разочаруются зрители. А у людей и так вырабатывается в головах мысль, что на русское кино не надо ходить.
— К вам-то по поводу фильма о Яшине не обращались? И у вас самого не было соблазна подать свою заявку? — Не обращались. И не было. На самом деле мне сейчас регулярно звонят с какими-то предложениями, но я даже не выслушиваю, объясняя, что ужасно занят. — Так и потерять много заманчивых предложений можно. — Да, сливки с успеха "Легенды № 17" не сниму (усмехается). Тот проект, над которым сейчас работаю, — это следствие победы на прошлогоднем "Кинотавре" в коротком метре. И это будет авторское кино, которым я сейчас целиком и полностью увлечён. Что же касается Яшина и других заказанных государством историй… Думаю, и студия "Тритэ" не возьмётся за это дело. А такой проект способны сделать только очень крутые продюсеры, которых в России наперечёт. Фонд кино выдаёт дотации 12 студиям. В них и работают люди, которые в нашей стране умеют делать большое кино. Случайных персонажей там нет, как нет и тех, кто живёт просто на распиливании больших государственных денег. Какой у них интерес? Они – игроки. А ещё – амбициозные люди и в определённом смысле художники. Продюсеры ведь – тоже творцы, им интересно какую-то свою идею довести до конца, выстрелить и собрать гигантскую кассу, чтобы вся страна смотрела. А когда им будут напрямую указывать, что снимать, и зажимать их собственные проекты, они просто уйдут на Запад. Это же люди международного масштаба – Бекмамбетов, Роднянский, — они умеют делать фильмы за рубежом.
— Что ещё в связи с "Легендой № 17" вас беспокоит? — Болезненной темой для меня является и то, какой образ этого фильма постепенно создаётся, какую роль ему отводят в идеологической жизни нашего государства. Для нас был один очень большой и серьёзный вопрос – может быть, даже самый серьёзный, который мы решали, в том числе с этической точки зрения.
— Какой? — К Советскому Союзу, к брежневскому застою, в целом к системе мы относимся очень плохо. Это наша общая позиция с ещё одним сценаристом Николаем Куликовым и режиссёром Николаем Лебедевым. Никакой романтизации этих времён мы не хотели. С другой стороны, прекрасно понимаю, что если мы просто списываем эти времена в помойную яму, то списываем туда и своих отцов. Мой отец работал в оборонном НИИ и был абсолютно системным человеком. Но и он, и его друзья — прекраснейшие люди, и в те времена им удавалось жить большой, насыщенной жизнью. По-своему прекрасной. И живя тогда, они делали те же моральные выборы, которые мы делаем и сейчас. В этом смысле не сказать, что что-то сильно поменялось. И когда мы решили сделать светлый, достаточно жизнеутверждающий фильм о людях тех времен, в этом в последнюю очередь была идея как-либо романтизировать Советский Союз. Просто так получается, что ты видишь в кино живых, настоящих и сильных людей – и это сразу создаёт тем временам хорошую рекламу. Этакий невольный пиар СССР. Почему этот вопрос для меня болезненный? Потому что, когда я вижу в абсолютно мракобесных СМИ хвалебные статьи в адрес "Легенды № 17" — чуть-чуть нервничаю.
— Например? — Самая безумная и одиозная интерпретация, которая меня просто повергла в шок, — что это первый фильм, где превозносится сталинская система (в лице Тарасова), и ей противопоставляется Балашов как олицетворение всех либеральных сил, хрущёвской оттепели и брежневской слабины. И тем паче, ельцинских времен, поскольку он защищает права игроков. Видел не один такой отзыв. И даже читал полемику в каком-то киноведческом журнале, где один из посылов заключался в том, что фильм плох, поскольку эта интерпретация верна. Для меня же она совершенно ужасна, поскольку на самом деле мы хотели показать всю сложность и неоднозначность политического положения игроков и вообще людей в то время. И, мне кажется, соблюли некий баланс. Да, конечно, те хоккеисты были патриотами – хотя бы потому, что они находились в состоянии постоянного противоборства с иностранцами. То есть патриотизм для них – вещь совсем не абстрактная. Кроме того, они, конечно, были людьми системными. Многие – военными, а Тарасов – так тот просто пел "Интернационал" перед важными матчами. При этом они же, как куча советских людей, находились в состоянии скрытого диссидентства, этакой внутренней эмиграции. И эпизод с Брежневым в этом смысле абсолютно показателен. То есть Тарасов, конечно, системный человек, но… И вот эту двоякость мы хотели показать. Очень жаль, что много людей проигнорировало то, что у нас главный антагонизм — между Тарасовым и Балашовым, человеком от системы. С другой стороны, как раз то, что у нас есть фигура Балашова, позволило значительной части интеллигенции этот фильм принять. Потому что если бы это было простое патриотическое кино, то отношение было бы совершенно иным.
"СМУЩАЕТ, ЧТО ИЗ НАШЕГО КИНО СТАЛИ "ВЫТЯГИВАТЬ" ЛОЖНУЮ ИДЕОЛОГИЮ"
— Коль скоро вы сами заговорили об идеологической составляющей, вас не смущает, что "Легенда № 17" сейчас водружена на вершину знамени патриотической пропаганды России? — Чудовищно смущает. Тем более что мои взгляды находятся на диаметрально противоположной стороне политического спектра. С одной стороны, мы в фильме говорим о каких-то базовых этических нормах – для детей, например. Не вижу ничего плохого, что речь идёт о том, чтобы этот фильм показывали в школах. Не предавайте учителей, не творите подлостей, не пишите доносов – какие-то основные ценности там выводятся правильные. С другой стороны, ужас в том, что вытягивают из этого фильма и что будут под его эгидой втюхивать. Боюсь главного – что для многих мораль этого фильма станет такой: мы один раз этим пиндосам уже вломили, и будем это делать ещё и ещё, уже по-серьёзному. Именно такую мораль выводит из "Легенды…" огромное количество всяких идиотов. Боюсь, в патриотическом угаре этот антиамериканизм может всё затмить. — Каков ваш вывод: делать фильмы о спорте – сложнее или легче, чем на другие темы? — Как-то мы с Колей Лебедевым обсуждали одну из первых статей о фильме. Там утверждалось, что кино про спорт снимать проще простого. Но почему тогда безоговорочных шедевров на эту тему просто нет и Лебедеву, когда он присоединился к проекту, элементарно нечем было вдохновляться? Кстати, то же "Чудо", если честно,не произвело на нас такого впечатления, как на Верещагина. Симпатичный фильм, но не более.
— И так и не ставший особо кассовым. — Знаю, что все американские школьники "Чудо" видели – а это уже достаточно большая аудитория. Но, в любом случае, снимать фильмы о спорте крайне сложно. Это только кажется, что если нам интересно смотреть футбол или хоккей по телевизору, то тот же процесс нас автоматически захватит и в кино. Видимо, спорт в чистом виде обладает какой-то другой магией, и разочарование от несовпадения этих чувств бывает очень сильным. Снять такой спортивный фильм, чтобы его смотрела вся страна, сложнее, чем об очень многом другом! Мы вспоминали великие боксерские драмы вроде "Рокки", но бокс, стереотип мордобоя – это чуть другое. У нас же ориентира как такового не было. Помню, режиссёр сказал, что отталкиваться от кино второго эшелона нельзя, поскольку тогда мы просто не сделаем крутой фильм. Так что чудо – ещё и в том, что это была не просто рискованная дорога, но по большому счёту и непроторённая. Условно говоря, в Голливуде с триумфом прошёл "Титаник" — и ты, снимая кино о гибели нашего "Челюскина", понимаешь, на что ориентироваться и что точно посмотрят. А с хоккеем была ставка на цифру, которая не выпадала никогда. И то, что она сработала, — невероятно.
— Хочется в будущем ещё написать сценарий о спорте? Или даже снять фильм самому? — Самому – думаю, нет. А вот написать, наверное, можно. Отношения ученика и учителя, игрока и тренера – это мощнейший драматургический движок фильма. Стержень, на который можно нанизать систему локальных конфликтов. Это очень благодатный, архетипический сюжет, воплощений которого можно найти гигантское число. Но вот, допустим, я много читал про Стрельцова. С точки зрения кино — мне нравится. В то же время понимаю, что это серьёзная, тяжёлая драма, в которой того, что я ищу сейчас в кино и что есть в "Легенде…", нет. Боюсь, запроса на такие фильмы – где, в частности, есть противостояние с абсолютно безумной, чокнутой системой — в ближайшее время не будет. Причём даже не с политического олимпа, а у нашего зрителя. И я его на самом деле не осуждаю. Он хочет увидеть какую-то мотивирующую историю, с мощными драмами, – но которая ведёт к позитивному итогу. А история XX века у нас набита безнадёжными, мрачными историями о том, как классных людей давят и закапывают…
Всего записей: 271
Дата рег-ции: Нояб. 2013
Откуда: USA
АВТОРИТЕТ: 2 Повысить/Опустить
везунчик спасибо. Не могу сказать что меня "волновало" насколько все правдиво показано, просто любопытно. Фильм меня покорил несмотря на все неточности.
Новый клип Газманова «Лед и пламя» посвящен хоккею.
Блин, как бы поаккуратнее высказаться?))))))))))))) Лучшее в этом видео-это видеоряд конечно))))) Да простит меня Газманов, песня совсем не подходит к изображению…. не бейте только!!!!! Как бы это сказать, простовата, как и большинство его произведений!!! Господа офицеры-это шедевр, тут не спорю, песня по мурашек…. Ну что же он не поднатужился, поинтереснее мелодию придумать…… ах…. ну ладно, я не муз. критик , но мне не очень…. А вот смотреть на кадры можно сколько угодно!
Всего записей: 3292
Дата рег-ции: Авг. 2013
АВТОРИТЕТ: 11 Повысить/Опустить
laimee пишет:
спасибо, Ленок. я не решилась так высказаться
Ну и высказывайтесь. А я остаюсь при своём мнении. Знаю, что Газманов талантом не блещет, но вот что-то есть в его песнях. Не во всех, конечно. Но вот в "Господах офицерах" есть. Да и с Легендой он неплохо слушается. Ну, конечно, не на столько хорошо, как с "Господами", но всё-таки.
Ну и высказывайтесь. А я остаюсь при своём мнении. Знаю, что Газманов талантом не блещет, но вот что-то есть в его песнях. Не во всех, конечно. Но вот в "Господах офицерах" есть. Да и с Легендой он неплохо слушается. Ну, конечно, не на столько хорошо, как с "Господами", но всё-таки.
ФОРУМ АКТЁРА ТЕАТРА И КИНО ДАНИЛЫ ВАЛЕРЬЕВИЧА КОЗЛОВСКОГО 
Техническая помощь 
Форум Козловского Данилы » Наш кумир » Фильмография (Модераторы: Annetta, везунчик, zarudneva, Надежда)
Легенда №17 Описание: Лучший фильм Данилы на сегодняшний день
А этот клип - так вообще чудо!
прям до мурашек...
меня вот не волнует и мне хорошо